Общество

В собрании НХМ находится обширная коллекция работ Валериана Васильева, насчитывающая около 470 произведений, выполненных в разных техниках. 

Директор Национального художественного музея Влада Тимофеева:

 — Прожив столь короткую жизнь, он оставил большое наследие. Его работы хранятся не только в Якутии. Их можно встретить и в Третьяковской галерее, и в Русском музее. Я была студенткой Российского государственного педагогического университета им. Герцена в Санкт-Петербурге и лекции нам часто читали в Эрмитаже и Русском музее. Там, на выставке, посвященной Великой Отечественной войне, я увидела работу Валерина Васильева «Без вести пропавший»…

Традиционно мы открываем выставку работ Валериана Васильева каждые пять лет и всегда это, как точно выразилась искусствовед Галина Неустроева, пир для глаз. 

Валериан Васильев — человек уникальный. Он сочетал в себе тонкую поэзию с глубоким анализом формы и широтой философского мировоззрения, поэтому его произведения гениальны. Он понимал, что современное искусство базируется на народной культуре…

Строгановка

Его учителями были великие педагоги Московского Высшего художественно-промышленного училища (бывшее Строгановское) — скульптор, живописец, художник-керамист Борис Ланге, художник театра и кино, ставивший спектакли во МХАТе Владимир Егоров и другие. Окончив отделение художественной обработки дерева факультета промышленных искусств и вернувшись в Якутск, он быстро приобрел славу выдающегося художника. Он был философом по своей сути, дизайнером мебели по профессии, поэтом-художником в своём творческом амплуа. Ему было что передать молодым, горящим сердцам и он преподавал в Якутском художественном училище, оставляя за собой шлейф последователей, покорённых его стилем. Он работал с увлечением, легко, словно играючи.

После него в Строгановку, на отделение промышленной графики, поступил якутский график Юрий Вотяков и всем своим творчеством он стал подтверждением слов Валериана. Действительно, педагоги там - высочайшего уровня. Не меньшего — ученики.

Заметим: Валериан поступил не сразу. Он же хотел на факультет художественной обработки дерева, но у него не было соответствующей подготовки, так что первый год он провёл как вольнослушатель. Это время не прошло даром. Его способности были замечены и на второй год Васильев был зачислен.

Его друг по Строгановке, выдающийся советский художник Игорь Обросов рассказывал, что студентами они часто ездили в разные творческие мастерские, но Валериан никогда не писал там пейзажи, даже в Паланге: его темой были якутские просторы. Хотя Валериан, пока учился, жил очень насыщенной жизнью — художественные выставки, путешествия по городам. Его впечатляли Таллин, Ленинград, Ярославль, Ростов, Прага, очень нравились швейцарский график Ганс Эрни и мексиканское искусство, спорт и музыка — настольный теннис и йога. «Даже то, как он играл в настольный теннис, — вспоминал Игорь Обросов, — отличало его. Можно было любоваться его пластичными движениями, ибо это был человек-художник — в повадках, во всей натуре…».

Он окончил Строгановское училище в 1962 году, и в 1963 году на выставке были представлены его рисунки, на которых он запечатлел покоривших его Прагу и Прибалтику. 

Товарищ по цеху

Председатель Союза художников Якутии Ольга Скорикова:

— Это был, действительно, гений, человек международного уровня, огромный мастер. Мы видим своего, совсем молодого товарища по цеху, который обладал качествами, какие всю жизнь нужно выращивать в себе каждому художнику. Это, прежде всего, искренность и вера в себя. Если бы не эти его качества, он не работал бы так смело, так много, не был бы осознанным художником, который понимал всю свою миссию в обществе. Мастерство — это дело наживное, можно освоить какие-то техники, но, если нет веры в себя, так и останешься художником среднего уровня. Почему-то мне кажется, что тогда он не думал о званиях, о том, купят его работы или не купят, а просто выплёскивал себя как художник…

В 1965-м он отправил свои первые графические работы, составившие цикл «Новое и старое», на зональную выставку в Хабаровск, где сразу стало понятно, что в искусстве Якутии появился большой художник. 

В возрасте 26 лет Валериан Васильев стал членом Союза художников России.

В 1967 году у него появилась серия «Старые мастера», в которую вошли пять листов линогравюры. В них он хотел показать, как талантлив якутский народ. В Москве и на международных выставках эти работы получили высокую оценку.

В 1969 году Валериан Васильев завершил работу над известной серией линогравюр из трёх листов «Нюргун Боотур стремительный» — одной из «высот Валериана Васильева». Серия, выполненная в технике ксилографии, имела большой успех в Вильнюсе, а в 1970 году фирма «Мелодия» выпустила грампластинки эпоса Олонхо с иллюстрациями Валериана Васильева.

Родные звали его Волей

К семье у него было особенное отношение. Именно поэтому большой блок работ на выставке «Высоты Валериана Васильева» посвящен тем, кого он очень любил. От семьи, увы, уже никого осталось, кроме двух младших сестер. Валентина и Зинаида — хранители памяти о семье.

Его родные и близкие — самые доступные натурщики, и он много их рисовал: деда Гавриила Романовича, дядю Василия Романовича, их односельчан-мегинцев. Сам городской мальчишка, но в Мегино-Кангаласском районе он гостил у деда не раз, там и впитывал в себя якутскую культуру, язык и традиции. Дед очень любил внука, брал с собой на охоту, а когда тот немного подрос, подарил ружье. С родственниками отца и матери он всегда выезжал на природу.

Рисовал маму и папу. Мама была учительницей начальных классов. Отец, когда Воля родился, был первым секретарем Якутского горкома ВЛКСМ, а когда сын учился в Строгановке — председателем Совета Министров ЯАССР.

Сестра Зинаида вспоминала: «У нашего отца был каллиграфический почерк, он окончил семь классов церковно-приходской школы. Почерк Валериана был тоже красивым, думаю, что этим он пошёл в отца. Всегда интересовался своими корнями, изучал культуру якутского народа, вырос на рассказах, легендах наших дедов». Рассказать было что: прадед жил во времена легендарного Василия Манчаары и видел его.

Валентина рассказывала, что Воля с детства привык держать в руках ручку, краски, карандаш и это тоже передалось его сыну Филиппу.

Воля всегда рисовал любимую жену Олю, выпускницу Тимирязевской академии, с которой познакомился в Москве. Там же они и поженились, там родилась их дорогая доченька Оленька, с её появлением он был невероятно счастлив…

Искусствовед Зинаида Иванова-Унарова:

— Однажды в Русском театре проходил вечер, посвященный Чехову, а после постановки в фойе театра организовали танцы. И там я увидела очень красивую пару: Валериан ходил, держась за ручки со своей дамой. Это была его Оля, жена, которую он так много рисовал…

Одно лежало тяжким бременем на сердце Валериана — его дочурка Оленька была неизлечимо больна...

Не обошел злой рок и сына Филиппа. Он пошёл по стопам отца: окончил тоже Высшее художественно-промышленного училище, что и отец, стал дизайнером. Но и Филипп покинул этот мир не по своей воле.

Позже друг Валериана, архитектор Юрий Холмогоров скажет: «Какая-то мистика — их уже нет никого в живых, но все они остались здесь, в работах Валериана, он словно бы предчувствовал и всех запечатлел». 

В компании гениев

Дизайнер мебели по специальности, Валериан, по свидетельству народного художника Якутии Виктора Петрова, вовсе не собирался делать шкафы. Там нечего было делать: этой отраслью рулил ширпотреб. 

Впрочем, он сделал несколько образцов, которые успешно выставлялись на международных выставках. Но ему нужно было нечто большее: понять истоки народных традиций.

В Якутске тех лет бурлила художественная мысль. Только представьте себе: Валериан дружил с искусствоведом Иннокентием Потаповым, работал вместе с отцом якутской графики Элляем Сивцевым, Афанасием Осиповым, Афанасием Мунхаловым, Владимиром Карамзиным — целая компания гениев в одном месте… 

В подмосковном Доме графики «Челюскинская дача» Валериан жил и работал вместе с Афанасием Мунхаловым. Там он создал серию «Новое и старое» — восемь листов в технике линогравюры.

Как всякий талантливый художник, Валериан создавал потрясающие иллюстрации. Вместе с Афанасием Мунхаловым он занимался оформлением книги Ивана Данилова «Песнь о Якутии», оформил книгу Александра Твардовского «Ленин и печник», сделал иллюстрации к сборнику якутских сказок, собранных патриархом якутской литературы Дмитрием Кононовичем Сивцевым-Суорун Омолооном, а с Афанасием Осиповым были подготовлены иллюстрации к якутскому букварю.

Сын народного художника России Афанасия Осипова Борис Осипов:

— Валериан Васильев для меня был кумиром. Мне было 14, когда он ушёл из жизни, но это же звезда мирового искусства! В то время мы все увлекались рок-музыкой, больше всего, группой «Битлз». И Валериан у меня всегда ассоциировался с Джоном Ленноном. Мне казалось, что Валериан Васильев и Джон Леннон — духовные братья. 

Помню, как они с отцом делали букварь. Это происходило у нас дома: летом мы жили на даче, а они «оккупировали» квартиру. Я часто приезжал посмотреть, как у них идёт работа. Всё было окутано дымом: Валериана очень любила мама и это был единственный человек, которому она разрешала курить в квартире. Ему вообще, когда он у нас бывал, разрешалось все.

И вот когда они делали этот букварь, я заметил, что Валериан не то, чтобы главный в этой работе, но отец слушал его с удивительным вниманием. В отце было ощущение внутреннего восторга, несмотря на то, что сам он был большим мастером, да ещё и на десять лет старше. 

Валериан тогда делал свои линогравюры, и отец тоже хотел заняться графикой и фактически брал у него уроки. Они вместе работали на даче над одним большим листом — это была работа «Посёлок Чернышевский». Отец там делал грузовики, Валериан — линию гор. И у него шла такая певучая линия штихеля, а я смотрел на него так, будто он дирижёр невидимого оркестра… 

Он, конечно, влюблял в себя абсолютно всех, по-другому и быть не могло… 

Отец познакомил меня с Игорем Обросовым. И вот в 1979 году во время обеда, глядя на меня, вдруг Игорь сказал: «За шесть лет в 70-е годы мы потеряли трёх великих художников - Виктора Попкова, тоже убитого по нелепой случайности, Николая Грицюка и Валериана Васильева. Это люди, которые творили искусство».

Ну, и, кстати, насчет Джона Леннона. В этом утверждении таится львиная доля истины: от природы Валериан был очень музыкален, играл на гитаре и аккордеоне.

Запечатлённые мысли 

Искусствовед Зинаида Иванова-Унарова:

— Его чороны на линогравюрах казались живыми... Помню, ножка одного чорона показалась мне похожей на ножку человека. «Не выдумывай», — сказал муж. Но вот почему мне так казалось: Валериан же был профессиональным мастером по дереву, учился этому в Строгановке и учиться там ему, конечно, очень нравилось. Но при этом он был невероятно многогранен. Он всегда увлекался философией, много и увлечённо читал, и в какой-то момент ему даже захотелось перейти на философский факультет. 

А вот однажды у нас дома, он только пришёл и сразу — к книгам по искусству. Стал листать, листает и потом говорит: «Если б не художником, то я хотел бы стать искусствоведом».

Первый лауреат независимой общественной премии имени Валериана Васильева для молодых художников Якутии Туйара Шапошникова:

— Действительно, он много изучал. Был вдумчивым и рассудительным. Поэтому многие его картины — это его запечатленные мысли… 

Говорят, он был очень красив. Тоненький, очень кинематографичный, одухотворённый, он точно знал своё предназначение. Наверное, в этом и кроется весь секрет его обаяния, феномен его таланта. Ему хотелось понять свои истоки, узнать, откуда это всё, что в нём было заложено. 

При невыясненных обстоятельствах

Его последние гравюры были выполнены в технике сурового стиля. В качестве материала — суровый камень. Названия красноречивые: «Скорбь», «Пропавший без вести», «Поэт», «У огня», «Моя дочь» … 

Валериан погиб при невыясненных обстоятельствах в ту пору, когда готовился к выставке якутских графиков в Москве. 

Народный художник Юрий Спиридонов:

— Его нашли суровым декабрем 1970 года замерзшим на улице, без шапки — он возвращался вечером из мастерской и до дома не дошел. Сильно избит он не был...

Кто-то говорит о том, что видел подростков, которые ударили его по голове, а экспертиза показала, что он умер от кровоизлияния в мозг...

Когда его не стало, все были в шоке. С тех пор 4 декабря у Холмогоровых стал днем памяти Валериана, туда приходили все, кто хотел почтить его память. Поминали Валериана и у Игоря Обросова...

В 1971 году, посмертно, Валериану Васильеву было присвоено звание лауреата Якутской республиканской премии имени П.А. Ойунского в области литературы и искусства.

В 1999 году по инициативе Юрия Спиридонова была учреждена премия имени Валериана Васильева.

Прожив такую короткую жизнь, Валериан Васильев сумел вывести якутскую графику на международный уровень. Пронёсся как звезда. А творческое наследие его не погасло. И сейчас искусствоведы открывают для нас что-то новое.

На киноленте он всегда живой 

Нам повезло: на просторах YouTube гуляет документальный фильм, в котором мы можем увидеть самого Валериана, его внимательные глаза, услышать его голос и понять то, о чем он говорит — о себе и своем предназначении. 

Судьба распорядилась так, что за год до гибели, в 1969 году, он попал в киноленту «Якутских портретов», которую снял режиссер Алексей Щербаков, а доделывал знаменитый бард, композитор Юрий Визбор, автор известной песни «Милая моя, солнышко лесное». Щербаков приезжал в Якутск, выбрал несколько колоритных фигур, а из всех художников на него сильнейшее впечатление произвел Валериан Васильев. Своим невероятным обаянием и удивительной кинематографичностью, позволяющей брать лицо в крупный план. Отсняв ленту, он уехал, а позже узнал о смерти художника. Потрясенный случившимся, он написал очень теплую статью о том, каким увидел Валериана Васильева и его работы, и назвал её «Чистое пламя». Статья была опубликована в 3-м номере журнала «Полярная звезда» за 1973 г. 

Алексей Щербаков. «Чистое пламя» (фрагмент)

…Валериан, одетый в свой толстый свитер, в котором снимался вчера, посажен в кресло на фоне многочисленных атрибутов его искусства — недоконченных досок — матриц гравюр, обрубков дерева, каких-то закрученных кусков жести, стопок альбомов и рулонов бумаги, громоздящихся позади на рабочем столе. Включается свет, оператор устанавливает кадр, приникнув к видоискателю камеры, я пристраиваюсь у штатива под самой камерой на маленькой резной скамеечке, оказавшейся тут же, среди богатой коллекции образцов прикладного народного искусства, любовно собираемой хозяином комнаты уже несколько лет...

Валериан жмурится от яркого света, устраивается поудобнее и вдруг улыбается.

— Ну, мучители, давайте пытайте, раз пришли, поспать не дали... Что я должен делать?

Обстановка сразу теплеет, постепенно устанавливается рабочая, нормальная атмосфера. Я объясняю Васильеву, что ему нужно будет ответить на несколько моих вопросов…

— Валериан, а какая тема вам наиболее близка? В чем вы видите свое призвание как художника Якутии?

— Очень сложный вопрос... В чем призвание? Ну, поскольку я — якут, то, прежде всего, меня волнует развитие нашего профессионального якутского искусства, которое только начинает свой путь…

Свет звезды не угасает

Фильм Алексея Щербакова и Юрия Визбора «Якутские портреты» был найден, благодаря настойчивому исследователю его творчества, научному сотруднику НХМ Ефросинье Ноговицыной. Принимая участие в организации выставок Валериана Васильева, создавая слайд-фильм о жизни и творчестве художника из фотографий из семейного архива, она вначале нашла статью Алексея Щербакова «Чистое пламя». Прочитав и очень впечатлившись, решила найти автора, чтобы узнать о судьбе его фильма. 

В поисках ей помогали поэт Ирина Дмитриева и поэт, прозаик и художник Татьяна Помыслова, в альманахах которой печатался покойный Алексей Щербаков. Так удалось найти телефон его сына Сергея, живущего в Москве. И он отозвался, нашел отснятые отцом материалы о Якутии и безвозмездно передал всё, что нашел, Центру аудиовизуального наследия народов Республики Саха (Якутия). 

А к 80-летию со дня рождения Валериана Васильева Иван Барков и Елена Васильева сняли фильм «График Валериан Васильев», в котором запечатлели свидетельства тех, кто хорошо знал и помнил художника. Он транслируется на выставке в НХМ. Так, спустя много лет, Валериан Васильев продолжает жить, а мы — открывать для себя это имя. 

Выходит, как подметил Борис Афанасьевич, свет звезды не угасает, она продолжает горение, зажигая новые сердца…