Колонка автора

Это наш бивень…

По словам министра промышленности и геологии Максима Терещенко, разработка изменений велась в тесном контакте с республиканским Союзом сборщиков и переработчиков мамонтовой фауны, Академией наук, депутатами.

Разночтения с федеральным законодательством и разные толкования регионального закона «О недрах» приводят к тому, что якутские сборщики мамонтового бивня на всех этапах, начиная со сбора, транспортировки, реализации и экспорта сталкиваются с разнообразными административными барьерами. Это ведёт к остановке работ или реализации, при задержке товар теряет кондиции и приходит в негодность. И, как минимум, происходит потеря времени.

Из закона исчезнет понятие «добыча» и останется сбор мамонтовой фауны. Также новые положения о маркировке должны помочь сформировать в республике прозрачный рынок мамонтовой фауны с момента сбора, транспортировки до получения изделия. И развернуть доходы от этого бизнеса в региональный и муниципальные бюджеты.

На сегодня парадокс в том, что главным экспортёром мамонтовой фауны является не Якутия, а Московская область… Заметим, что по словам Терещенко, в 2018 году из Якутии было вывезено 147 тонн мамонтового бивня, в 2019 году - 122 тонны, в 2020 пандемийном году, когда начались сложности с закрытием границ - 95 тонн. 90% собранного бивня отправляется на экспорт в страны АТР, в основном, в Китай.

Запасы и прогнозы

Вопросы депутата Пётра Аммосова «знаете ли вы, сколько осталось запасов бивня в недрах и не обвинят ли нас потомки в хищничестве?» министр промышленности оставил без конкретного ответа.

Да и есть ли на него ответ... Это не месторождения полезных ископаемых, в которых та же геологическая наука более или менее разбирается. В 80-х годах прошлого века, по отдельным прогнозным оценкам, считалось, что на севере Якутии сосредоточено более 80 процентов общероссийских ресурсов бивней мамонта – это около 450 тысяч тонн.

Сегодня есть определенная доля скептицизма и по объявленным запасам. В климате заполярья произошли глобальные изменения. Сегодня там тают и разрушаются огромные массивы вечной мерзлоты и все меняется буквально ежегодно. В том числе и прогнозы.

Серый бизнес

Добыча мамонтового бивня - один из самых закрытых видов бизнеса нашей республики. До недавних пор его можно было сравнивать с такими видами серого бизнеса, как в Калининградской области добыча янтаря, а в Бурятии нефрита.

В последние годы добыча янтаря и нефрита были поставлены под жёсткий контроль государства и обнесены законодательными барьерами. В Якутии тоже порядка стало больше, хотя бы потому что это, в первую очередь, мамонтовый бивень это экспортный товар, на него надо получать разрешительные документы в ветеринарии, его официальная добыча лицензируется выделяемыми участками и, наконец, он фиксируется на таможенных границах страны.

Хотя и там не всё так просто. С 90-х годов бизнес нашёл достаточное количество путей и лазеек с целью вывезти товар, минуя республиканские таможни, вплоть до морских и авиаперевозок.

И с тех же пор якутские власти пытались отрегулировать промысел бивня. Бюджет республики с него по факту ничего не имеет.

А те доходы, которые он потерял за 30 лет, это десятки миллиардов рублей, не построенные школы, детские сады, дороги.

Грубо говоря, вместо того чтобы обеспечивать сверхдоходы перекупщикам и китайским компаниям, мы могли бы только на налоги с этого бизнеса переселить несколько Арктических улусов в Якутск, обеспечив каждую семью элитным по столичным меркам жильём…

Бивень как шанс на жизнь

Если говорить о промышленных объемах, мамонтовый бивень (а не алмазы) – единственный, по-настоящему монопольный бизнес Якутии. Малую долю (менее трети) на этом рынке занимает Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округи, Красноярский край, Магаданская область, Чукотский автономный округ. К слову, есть ещё зарубежье -- Аляска и  Канада, но там все основные зоны выхода бивня на поверхность, по большей части, национальные заповедники. И промысловая деятельность, связанная с разрушением хрупкого полярного земляного покрова, там просто запрещена.

Кстати, о зарубежном варианте мечтает армия российских экологов и учённых. Но все они до единого были бы прокляты местными жителями побережья якутской Арктики.

Именно бивень для многих из них возможность, к примеру, купить ружьё, снегоход, построить свой дом, не думать, чем кормить зимой семью, дать взрослым детям образование, а маленьким показать теплые края…

Впрочем, это понимают и в правительстве, и в депутатском корпусе республики. Никто не собирается ограничивать людям этот сезонный доход. Но сделать его прозрачным и добиться того, чтобы мамонтовый бизнес стал именно сбором, а не хищнической добычей, разрушающей среду обитания северян, на сегодня задача, которую не решить одним законом. Здесь нужна будет и твёрдая позиция населения арктических районов.

Теряя территорию

Между тем, вред от добычи бивня колоссальный. В основном это варварские методы, а именно мощные помпы для вымывания бивней из слоя почвы и вечной мерзлоты. В результате размываются и обрушаются берега рек и озер. Не секрет, что на отдельных реках Арктики, благодаря «старателям», были полностью смыты прибрежные сопки.

Почва заполярья - это самое хрупкое место экосистемы.

Один след от вездехода оставляет шрам в тундре, как минимум, лет на 50.

А в результате размывов мотопомпами береговых линий на северных морях и реках теряются не десятки, а сотни километров территории России. Меняются целые экосистемы. Основная часть известных мамонтовых кладбищ на сегодня уже разграблена. 

Прощание с артефактами

Есть еще один фактор: ценные для науки артефакты. Дело в том, что бивень - это только часть скелета мамонта. И добытчиков интересует только он. Сколько при этом для мира навсегда потеряно уникальных скелетов мамонтов просто представить невозможно. Причем попутно уничтожаются и другие сохранившиеся скелеты бизонов, пещерных медведей, саблезубых тигров или львов. Да кто знает, что там еще могло обитать в богатой мамонтовой фауне. Те же стоянки и захоронения древних людей…

Китаю интересен бивень, который считается символом богатства. Рог носорога, из которого они делают, якобы, чудодейственные лекарства для потенции.

А Якутия и вместе с ней весь мир вместе с артефактами мамонтовой фауны теряет историю человечества. Собственно, на сегодня дошло до того, что археологи приезжая на места раскопок стоянок древних людей, найти уже ничего не в состоянии. Там, где надо было работать тонкой кисточкой, все культурные слои размыты промышленными помпами.

Дорога к цели

Якутия ещё со времён Михаила Николаева пыталась сделать промысел мамонтовой фауны открытым и понятным бизнесом. Но у бизнеса было мощное лобби, как в Якутии, так и на федеральном уровне в Москве.

Конечно, заправил, сидящих на верхушке пирамиды мамонтового и палеонтологического бизнеса вообще устраивало отсутствие любых правил.

В 2005 году президент республики Вячеслав Штыров издает закон о регулировании пользования и распоряжения особым природным ресурсом — остатками мамонтовой фауны. Действие закона было приостановлено прокуратурой в 2007 году.

В 2012 году депутаты Госсобрания (Ил Тумэн) выступили с инициативой по разработке нового федерального закона о мамонтовой фауне, который приравнял бы ее к полезным ископаемым.

Инициатива получила одобрение комитета по агропромышленной политике Совета Федерации, однако закон был положен под сукно и благополучно не принят.

И только сегодня Якутия получает возможность работать так, как выгодно ей и её народу. Хотя, на самом деле, путь до конечной цели ещё далёкий.

Аламжи БУДАЕВ