Общество

Кому нельзя усыновлять российских детей

В среду Госдума приняла в первом чтении законопроект, по которому детей из России запретят усыновлять гражданам стран, в которых разрешена смена пола. Мера коснется государств, в которых «разрешена смена пола путем медицинского вмешательства, <...> а равно путем внесения изменений в документы, удостоверяющие личность, о половой принадлежности иностранного гражданина и без соответствующего медицинского вмешательства».

Проект был внесен в Госдуму в июле этого года — и тогда же было принято решение отказаться от документа, которым предлагалось запретить усыновление гражданам недружественных стран. Однако, как отмечается в пояснительной записке к законопроекту, новый запрет, по сути, и так коснется подавляющего большинства стран НАТО — менять пол разрешено и в Турции, и в европейских странах. Лишь в Венгрии официально запретили менять в документах пол, указанный при рождении.

Как отмечал Вячеслав Володин, впервые комментируя новый проект закона, инициатива коснется запрета на усыновление для граждан Австралии, Австрии, Аргентины, Бельгии, Британии, Германии, Дании, Исландии, Испании, Италии, Канады, Норвегии, Финляндии, Швейцарии, Эстонии и других стран.

Семейный кодекс уже запрещает быть усыновителями лицам, состоящем в однополом браке, и лицам, которые не состоят в браке, но являются гражданами государства, в котором однополые союзы разрешены. Еще раньше, в 2012 году, запретили усыновление российских детей гражданам США.

Сколько российских детей усыновляют иностранцы

Юрист фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Анна Михайлова рассказала «Известиям», что количество усыновлений российских детей гражданами других стран уже сейчас значительно сократилось. В 2016 году иностранцы забрали в свои семьи из российских детских домов 486 сирот, в 2019 году — 240, в 2022 году — 57, а в 2023 году — всего шесть.

— Если в 2016–2018 годах детей активно усыновляли граждане Европы (Италия, Испания, Германия, Франция), Израиля, Аргентины, то в 2023 году усыновителями были только граждане Италии — пять случаев, и Франции — один случай, — рассказала Анна Михайлова. — В первую очередь на это влияют законодательные ограничения, а также снижение количества представительств иностранных государств, действующих на территории РФ.

Отметим, что и в Италии, и во Франции смена пола разрешена, поэтому после вступления закона в силу граждане этих стран больше не смогут усыновить российских детей. А в этом году процесс усыновления детей из России иностранцами «остановлен полностью», заявила вице-спикер Госдумы Анна Кузнецова.

Анна Михайлова поясняет, что иностранцы не могут брать российских детей под опеку — только усыновлять. Более того, у них есть ограничения по работе с банком данных о детях, оставшихся без попечения родителей: тех, кто оказался сиротами, в первый год видят только россияне; иностранцам доступна информация о детях, которые находятся в информационной системе уже больше года.

Исполнительный директор благотворительной организации «Детские деревни SOS» Николай Слабжанин отмечает, что такие законодательные ограничения для граждан других стран объяснимы. Он приводит случай из практики «Детских деревень SOS», когда самолетом из США был выслан усыновленный американкой мальчик с запиской об отказе и $100 долларами на такси. В Штатах он сменил восемь семей. Николай Слабжанин объясняет произошедшее тем, что в США и других странах нет достоверной для России системы мониторинга по защите прав детей.

— Кроме того, в последние годы усилилось давление ЛГБТ-сообществ, что вызывает тревогу организаций, защищающих тему детства и родительства, — заявил он «Известиям». — Мы в состоянии сами обеспечить им нормальное, счастливое детство прежде всего в родной, либо в замещающей российской семье, которая разделяет традиционные семейные ценности.

Почему уменьшается количество усыновлений

Количество усыновленных детей в России в принципе снижается: в 2016 году таковых было 5348, в 2023-м — всего 2243. Однако это объяснимо.

— Количество детей, «пригодных» для усыновления, уменьшилось, — сказал «Известиям» юрист правовой группы региональной благотворительной общественной организации «Центр лечебной педагогики» Павел Кантор. — Остались трудные ситуации: тяжелая инвалидность, многочисленные братья и сестры, которых нельзя разлучать, высоковозрастные девиантные подростки и т.п.

Он предположил, что происходящие политические события могут привести к росту числа детей, оставшихся без родительского попечения, и, следовательно, к росту числа усыновлений. При этом статистику по усыновлению и вообще устройству в семьи эксперт называет очень сложной для анализа.

— С одной стороны, есть примеры, когда детей с инвалидностью помещают в стационарные организации под предлогом «получения социальных услуг» или школы-интернаты, — рассказывает Павел Кантон. — В статистике дети числятся как «устроенные в семью», а по сути пребывают в организации. С другой стороны, некоторые дети фактически проживают в замещающих семьях (у бабушек или теть, например), но при этом их кровные родители, устранившись от участия в жизни детей, формально родительских прав не лишены.

Кроме того, в России в принципе чаще принято не усыновлять детей, а брать их под опеку. Анна Михайлова приводит статистику, согласно которой в 2023 году из общего числа детей, переданных на воспитание в семью, 96,1% были переданы на различные формы опеки, и всего 3,9% — на усыновление.

— В нашей стране экономически выгоднее оформить опеку, а не усыновлять, потому что при этом государство платит пособие опекунам и дает выплаты на содержание ребенка, а по достижении совершеннолетия у него есть шанс получить государственное жилье, — объясняет Николай Слабжанин. — Всего этого нет при оформлении усыновления. Есть ряд регионов, которые дают выплаты при усыновлении, но не все.

Усыновление, в свою очередь, предоставляет ребенку право на наследование имущества. Однако даже если в приемной семье ребенка принимают и воспитывают как родного, чаще всего замещающие родители выбирают юридическую форму в виде опеки.

Председатель комиссии ОП РФ по демографии, защите семьи, детей и традиционных семейных ценностей Сергей Рыбальченко отмечает, что для стимулирования именно усыновления можно было бы подумать о сохранении за такими детьми права на получение жилья по достижении ими совершеннолетия. Но в таком случае есть опасность, что будет нарушена тайна усыновления.

— В других странах занимаются как раз вопросами усыновления, но у них и не существует такой формы поддержки, как предоставление жилья детям-сиротам, — сказал он «Известиям». — По достижении совершеннолетия приемные дети решают жилищные проблемы так же, как и все: снимают жилье, например. В этом смысле наша практика является уникальной.

Есть ли у усыновителей лишние барьеры

Николай Слабжанин отмечает, что сейчас система устройства детей в семьи продолжает последовательно развиваться. В частности, в 14 регионах запущен пилотный проект «0–4», по которому малыши до 4 лет, оставшиеся без попечения родителей, вообще не попадают в интернатное учреждение, а сразу растут в семейных условиях.

Пока большинство хочет забирать в семьи здоровых маленьких детей. Анна Михайлова рассказывает, что сейчас около 40% кандидатов в усыновители хотели бы принять в семью ребенка с 1–2 группой здоровья и в возрасте до 7 лет. Еще около 60% кандидатов готовы принять ребенка до 7 лет без жестких требований к состоянию здоровья.

— С учетом того, что детей этого возраста, которые подлежат усыновлению, значительно меньше, чем кандидатов, очередь желающих усыновить условно «здорового маленького» ребенка, безусловно, растет, поиск может затягиваться на 1–1,5 года и более, — рассказала она.

По словам программного директора фонда «Дети наши» Светланы Строгановой, брать под опеку детей с особенностями здоровья стали чаще: активнее принимают в семьи ребят с ВИЧ-положительным статусом, с синдромом Дауна.

— Но в общем и целом довольно много детей с серьезными проблемами по здоровью остаются в системе, — сказала она «Известиям». — Это и дети с тяжелыми множественными нарушениями развития опорно-двигательного аппарата, очень много детей с умственной отсталостью, ряд детей с гидроцефалией.

Сергей Рыбальченко отмечает, что одновременно система опеки в целом стала более жесткой для приемных родителей и усыновителей, чтобы избежать ситуаций возвращения ребенка. Павел Кантор подчеркивает, что процесс усыновления и не должен, и не может быть «легким» для усыновителя: цена возможной ошибки тут чрезвычайно высока.

— Но важно, чтобы новые ограничения для потенциальных усыновителей были статистически и научно обоснованы, — замечает Павел Кантор.

Анна Михайлова призывает на законодательном уровне более четко закрепить все процедуры, связанные с процессом поиска ребенка российскими гражданами: сейчас он затруднен из-за расплывчатых формулировок законов и подзаконных актов, регулирующих работу по ведению банка данных о детях, оставшихся без попечения родителей.

Светлана Строганова призывает развивать сопровождение семьи после приема ребенка.

— Проблемы есть именно во временном промежутке сразу после приема ребенка в семью, когда начинается адаптация, — сказала она. — Отсюда возникает и серьезная проблема — около 5 тыс. повторных возвращений детей в детский дом. И именно этим надо сейчас заниматься в первую очередь.

Источник Известия